18 апреля 2016 года я бродила по Иерусалиму. 
Оказавшись здесь во второй раз, мы уже не старались как можно скорее проскочить рынок, и поэтому довольно быстро прошли к Стене Плача.
По мере приближения Песаха эмоциональный градус здесь повышается: кто молится, кто поёт, кто танцует…

От Стены прошли к Археологическому парку.


В отсутствие сколько-нибудь внятных табличек с пояснениями, разобраться в остатках построек разных эпох практически невозможно. Однако, глубина, на которую Стена уходит в землю, впечатляет. Подвальные помещения Храма были не меньше пяти метров в высоту (?).
Гуляем мы бесцельно. 
И пройдя Археологический парк совершенно случайно оказываемся перед Долиной Кедрона. 
Сверху нам видны древние гробницы, вырубленные прямо в скале.
Спускаемся. Мы осмотрели все строения, обошли все захоронения, залезли во все доступные пещеры… 



И за всё это время не встретили ни одного человека! Ни одного смотрителя, ни единого туриста! 
Синее небо, палящее солнце, желтые камни и… музыка. На раскалённой дороге установлен навес с надписью «Добро пожаловать в Город Давида»; под навесом стоят пустые сиденья и пуфики; на табурете сидит молодой человек и играет на гитаре.
Пять минут, десять, пятнадцать… Когда мы выходим из гробниц, он перестаёт играть и предлагает нам воды:
- Это бесплатно, - говорит он, - Это не моя вода, а Города Давида.
- А тут всегда так безлюдно? – спрашиваем мы.
- Экскурсионные группы бывают. А так люди сюда не ходят. Боятся.
- Боятся?! – недоумеваем мы, - Чего боятся?
- Ну вы что, телевизор не смотрите? – отвечает молодой человек.
Я так и не поняла, о чём он. Единственная догадка: возможно, мы забурились в так называемую «спорную» часть Иерусалима (?) Но там ведь ВООБЩЕ никого нет. Поэтому, отсутствие людей я (пока) объясняю себе по-другому. Религиозные люди обычно очень суеверны. А тут, всё-таки, кладбище.
И иудеи, и христиане «похоронили» там уже многих. Но кто покоится под древними камнями на самом деле, точно не известно. Самое позднее захоронение, которое мы нашли датируется второй половиной девятнадцатого века.

Когда мы приехали в Музей Израиля в Иерусалиме, кто-то из группы спросил: "А галерею синагог успеем посмотреть?" Я подумала, что мне послышалось. Но оказалось, что Музей Израиля - предприятие настолько масштабное, что может себе позволить перемещать и выставлять целые группы оригинальных интерьеров.
"Итальянская" синагога.
Привезена из провинции Венето. Выполнена в стиле "барокко". Название стиля беру в кавычки не случайно. Евреям было запрещено строить не только выше окружающих зданий, но и красивее или богаче. Поэтому, вместо мрамора использовали гипс, а вместо золота блестящую краску.
Настоящим открытием для меня стала "индийская" синагога. 

Почему-то, наличие евреев в Индии стало для меня новостью. Причём, индийская община была явно больше общины немецкого города Хор, синагога из
которого так же представлена в Музее. Эта маленькая "немецкая" синагога знаменита своим уникальным расписным деревянным потолком.


Среди прочих экспонатов обращает на себя внимание клад, состоящий из странных медных изделий. Множество одинаковых маленьких шариков с отверстиями и узеньких фигурных палочек. Этот клад датируют седьмым тысячелетием до нашей эры.

Медные изделия были завёрнуты в циновку и прекрасно сохранились. Весь инвентарь можно увидеть в постоянной экспозиции Музея Израиля в Иерусалиме. До сих пор не понятно, для чего использовались все эти предметы. Специалисты только предполагают их ритуальное назначение. Мне с этим предположением согласиться сложно. Размеры всех изделий слишком маленькие и подошли бы скорее для... аптекаря (?), чем для шамана. С другой стороны, какие аптекари в седьмом-то тысячелетии до нашей эры?   Не ясно и представители какой культуры оставили этот клад, поскольку ничего подобного больше нигде найдено не было. Обращает на себя внимание и то, как выполнены изделия. А ведь, на момент их изготовления, до изобретения колеса оставалось ещё от двух с половиной до трёх тысяч лет.
Помимо залов древних экспонатов в Музее есть и залы живописи, где собраны картины художников последних нескольких веков.
В небольших кинозалах демонстрируются различные научно-популярные фильмы… 
Вообще, Музей Израиля в Иерусалиме – это целый научно-выставочный комплекс. Обойти его за один день невозможно. Но я рада была и просто первому знакомству.








  Мозаика


Надгробия
Каменный топор 1500000-25000 лет до.н.э.
  Платье невесты из Индии
Наборы для обрезания+медальоны о невыкупе первенца
Деревянный футляр для Торы
Бухарский халат
Платье невесты из Африки

Наконец, в январе 2017 года, я съездила в Цфат. Каббала и живопись меня не интересуют. Но город и без этого интересный. Хотелось посмотреть крепость крестоносцев. И потом, это же горы! Да, не пятитысячники, как в Алма-Ате. Но Цфат расположен, как раз, на той же высоте, что и Медео. Интересно же! И то, что я видела в кино (фильм-то вообще про другое), было очень красиво.
Итак, выехав в 9.30 утра из Бней-Брака, около 12.00 мы были на месте. Первую половину дороги я с удовольствием проспала. Но, когда дорога пошла вверх и стала петлять, объезжая холмы, проснулась и начала активно вертеть головой, разглядывая пейзажи за окном. Если справа открываются виды на зелёные долины и уходящие вдаль сизые цепи холмов, то справа автобус объезжает жёлто-красные, будто покрытые ржавчиной, скалы. Если долины видны слева, скалы перемещаются направо.


Приехав в Цфат,



сразу отправляемся на поиски крепости. На подъёме к ней я постоянно останавливаюсь, охаю, ахаю и щёлкаю фотоаппаратом.



Мы почти добрались до места, когда услышали, как что-то бабахнуло не хуже полуденной пушки. Где-то на востоке внизу появился столб белого дыма.
Уже вечером, вернувшись домой, я просмотрела новости. Ни о терактах, ни о техногенных авариях ничего не сообщалось.
Поднявшись наверх,
видим обелиск солдатам, погибшим при взятии высоты в 1948 году. Через несколько минут подходит группа туристов в сопровождении русскоговорящей религиозной (одета соответствующе) женщины. Она объявляет экскурсантам:
- А вы поняли, где мы находимся? Это же мы сейчас над той самой пещерой, где только что были!
Меня аж подбрасывает:
- О! Я тоже хочу пещеру! – громко заявляю я.
- А это тут, внизу, - говорит женщина и продолжает, - А вы можете сейчас спуститься с нами к нашей машине, и я вам дам книжку, где всё написано! Там указаны все праздники, которые в Цфате проходят! Она стоит всего 25 шекелей!
- Нет, везде мы побывать не успеем, - отвечаем мы и начинаем движение в направлении пещеры. Группа, уже осмотревшая обелиск, тоже отправляется вниз.
- Так, а где пещера-то? – пытаемся мы уточнить маршрут у женщины.
- Наша машина там, внизу! – бодро отвечает она и прощается.
А мы начинаем обследовать холм, в поисках заветного лаза. Наткнувшись на некий проход, ломимся внутрь и попадаем в полуразрушенное помещение, которое на пещеру никак не тянет, но само по себе интересно. 

Обследовав помещение, отправляемся дальше. Вход в пещеру оказывается таким незаметным, что, не знай мы о нём заранее, просто прошли бы мимо. Сам лаз достаточно большой, чтобы идти по нему не пригибаясь. 
Мы включаем фонарики на телефонах, но, пока глаза не привыкли к темноте, это ничего не даёт. Я делаю пару кадров со вспышкой, и, посмотрев снимки, мы можем видеть, что впереди длинный узкий проход. Мы осторожно продвигаемся по нему, а звуки наших голосов глотаются скалой, как в хорошем студийном тон-ателье. Вдруг, звук начинает отражаться, эхо становится всё сильнее… Мы в пещере. Идеально круглое рукотворное пространство с куполообразным потолком, через маленькое отверстие в центре которого виден свет. Глаза привыкают к полумраку, и тусклый свет телефонных фонариков позволяет увидеть современную наскальную живопись.

Мы обходим пещеру и направляемся к выходу. Под ногами мелкие камешки и комочки смятой фольги от маленьких плоских свечек. Мы выходим из пещеры


и начинаем осматривать развалины крепости. Очень хочется пробраться к каменной арке, которую мы видели сверху. 
Но прохода к ней нет. Мы обследуем камни, которые не прогреваются горным солнцем (нас-то оно припекает). 
Отметив, что ветер здесь гораздо холоднее, чем на равнине, я выдаю:
- А зимой-то здесь, наверное, вообще холодина…
Повисает пауза, в течение которой я понимаю, что сморозила очевидную глупость: сейчас ведь и есть зима!
Спустившись в город, идём по главной торговой улице
и выходим на городскую площадь. Ну, это я так решила, что, наверное, место, куда мы пришли, является городской площадью. Потому что здесь стоит небольшой дворец, построенный в середине XVIII века по приказу бидуинского правителя для его сына. 
На другом краю площади расположен культурный центр.
Почему-то, кажется, что напротив дворца обязательно должно быть море. Но на месте ожидаемого моря горная панорама.
Ещё немного побродив, обедаем в кафе с видом на нижнюю часть города и горы
и отправляемся на автовокзал.

...А леопарды, оказывается, бывают персидскими. В Сафари-парке персидский леопард содержится не на вольном выгуле. Ему оборудован вольер с возвышенностью, откуда он может наблюдать за нижней частью своих владений. Имеется тут и небольшой водоёмчик. Даже пещерка проглядывается. Но и такой вольер, всё-таки, для леопарда, мне кажется, маловат. Ему же бегать надо. Эх...
Ящерицы,
черепахи,
лемуры,
американский енотик, так и не давший сфотографировать свою мордочку, 
здоровенный муравьед (я-то думала, они маленькие), 
какие-то непонятные тапиры,
слонята-подростки,
сказочные пятнистые то ли олени, то ли лани,
и суетливые потешные сурикаты… 
И вот, мы увидели Их.

Я, конечно, не биолог, но самонадеянно полагала, что в курсе, какие бывают медведи. "Значит так, - думала я - Бурые, белые, гималайские (чёрненькие) и гризли (великие и ужасные)". А тут обнаружилось, что есть ещё и такие, не белые, но весьма блондинистые мишки - сирийские бурые! 



Видела я их не так близко, как жирафов и могу ошибаться, но они показались мне не очень крупными. Больше всего обращает на себя внимание песчаный цвет их шерсти. Я такого даже на картинках не встречала. А в остальном... Ну, мишка, как мишка - вполне себе милый увалень с круглыми ушками и тёмным носом. И только внушительные когти на кажущихся плюшевыми лапках выдают в нём грозного зверя.
А чёрный гималайский мишка нагло дрых и во сне смешно пошевеливал носом и причмокивал языком.


Постоянно сверяясь с картой, мы наконец подошли к суматранскому тигру. Тигрица (почему-то, я подумала, что это самка) дремала. От посетителей её отделяло только стекло. То есть, буквально, только стекло: она лежала так близко, что можно было рассмотреть каждую шерстинку на её голове. 
Но некоторым двуногим особям хотелось познакомиться ещё ближе. Справа от стекла располагалась массивная дверь . Перед дверью стоял вполне себе взрослый мужик и настырно колотил по ней подвижными металлическими деталями затворного устройства. Колотил долго. Иногда только отвлекался на постукивание по стеклу. Я была в бешенстве.
- Ну что за идиот, а?! Хоть бы она уже открыла и на обед его позвала, что ли... - заворчала я.
Судя по выражению лица спутницы настырного мужика, слово "идиот" звучит одинаково на многих языках.
А гигантская кошка потянулась, произвела некое движение, собираясь повернутся кверху пузиком... Да видимо, передумав, приняла прежнее положение и продолжила дремать.
Когда мы проходили мимо низины, где обитали крокодилы, я подумала, что хорошо бы и их отделить от посетителей стеклом. Трёхметровые хищники неподвижно лежали у пруда, 
и возле некоторых из них валялись пустые полиэтиленовые бутылки из под колы и сигаретные пачки. Очевидно, особенно "любознательные" сапиенсы швырялись ими, чтобы крокодилы проявили активность.
Ведь в открытых вольерах, где обитали более подвижные животные, никакого мусора не было.
Казалось, мы обошли уже всё. Но, после крокодилов набрели на аквариум и террариум. В аквариуме, объёмом с небольшой бассейн, плавали невероятно яркие рыбки... Стоп. Какие рыбки, когда они такие здоровенные?! В прозрачной воде, сквозь которую просматривались камни на дне, плавали нереально жёлтые и белые рыбины, величиной с увесистого палтуса. Примечательно, что они были не золотистыми или серебристыми, а именно, жёлтыми и белыми. Между этими странными гигантами сновали небольшие ярко-красные рыбки.

А в террариуме напротив дремали анаконды. Я думала, что в фильмах ужасов, размеры этих змей несколько преувеличены. Я ошибалась. По характерным утолщениям на длинных пятнистых туловищах было ясно, что дрёма их послеобеденная.  Быстро сфотографировав анаконд, я заспешила к выходу. Львиный прайд, обитающий на вольном поселении, вызывал у меня меньшую оторопь, чем анаконды в террариуме.

Собираясь в это путешествие, я провакцинировалась; билеты были куплены за два месяца до предполагаемой даты отъезда… И вот, когда приблизился день Х, я… заболела! Тем самым, от чего вакцинировалась. Билеты, естественно, пришлось сдать, а Питер стал казаться Городом Зеро, откуда уже три года не вырваться.
Но вот, этот порочный круг разорван – путешествие свершилось! Я посетила Белебей!
До ближайшей к Белебею станции я ехала не на скором, а на пассажирском поезде со старыми вагонами, среди которых были даже такие, в которых под титаном весело плясал огонь. И никаких биотуалетов. При этом, под каждым столиком были розетки. И розетки эти работали! Надо сказать, чистота в этих – ещё советских – вагонах была идеальная. Даже вёдра и металлические совки сверкали как шлемы пожарных.

Утром начальник поезда обошла всех пассажиров, интересуясь, устраивает ли их обслуживание. Я обалдела. Ритуал опроса повторился и вечером. Обратила я внимание и на то, что начальником поезда оказалась молодая женщина (раньше я в этой должности видела только упитанных мужчин «за сорок»).
     Отправляясь в поездку, я радовалась предстоящей встрече с подругой. Но от самого города ничего особенного не ждала. До этого момента я побывала в паре-тройке райцентров и, честно говоря, это был ужас: обшарпанные хрущёвки и покосившиеся частные домишки, вечные лужи, один базарный день в неделю и витающее в воздухе ощущение вязкой безнадёги. И вот, я вываливаюсь из вагона, и мы едем по улицам Белебея. Я верчу головой и вижу аккуратные, будто только что отремонтированные, многоквартирные дома и капитальные коттеджи со всякими архитектурными излишествами.

. И светофоров полно, и главное, все работают. И город оказывается совсем не маленьким… Только парков здесь целых три. И все три весьма не маленькие. Парк Славы, парк имени Чапаева и Парк поющих родников. Старенькие карусели и детская железная дорога в Чапаевском парке напомнили мне моё советское детство. 

А вот Парк поющих родников, где расположен городской пруд, удивил такой зоной отдыха, каких я и в Петербурге не видела. К пруду выходит небольшой искусственный песчаный пляж с лежаками и деревянными ступенями, ведущими к воде.

С пляжа малыши могут попасть на современную детскую площадку
подростки-скейтеры могут оттачивать мастерство на скейтодроме со всякими горками и трамплинами; часть парковых аллей покрыта настилом из какого-то супергладкого материала, предназначенного для катания роллеров, самокатчиков и велосипедистов… И сделаны все эти роскошества по итальянскому проекту. «Откуда всё это в отдельно взятом городе районного значения?» - спрашиваю. И получаю гордый ответ: «Так Белебей же – это ТОСЭР – Территория Опережающего Социально-Экономического Развития!» Ну, нифига себе! Справедливости ради, надо отметить, что асфальт на городских улицах ужасен.
Ну, асфальт асфальтом, а пора бы и подкрепиться. И тут начинаются настоящие чудеса. Прекрасная выпечка, изумительный творог, восхитительное мясо… Ну, мёд башкирский всем известен. Всё свежее, натуральное, качественное. 




Такие качественные продукты я только в Алма-Ате и в Италии видела. Даже местная минералка выше всяких похвал. Про себя я переименовала «Территорию Опережающего Социально-Экономического развития» в «Территорию Опережающего Гастрономического Развития». Однако, каждый приём пищи превращался у нас в боевую операцию. Прежде, чем приступить к трапезе, необходимо как-то изгнать из кухни четверых кошек, живущих у подруги. Точнее, двух котов и двух кошек. Иногда процесс изгнания затягивается: пока вкидываешь в коридор одного лохматого бандита, остальные возвращаются и «последние становятся первыми». В какой-то момент начинает казаться, что вокруг скачут и мяукают не четыре, а десятки кошачьих особей! Жутко хлопотно. Но безумно весело!
В общем, уезжать не хотелось. Но теперь, если и в следующем году «заграницы» всё ещё будут для нас закрыты (а может, даже если будут открыты), я знаю, куда ехать в России.